Mistyczny kod Daniela Andriejewa
Loading...
Date
2016
Authors
Editor
Journal Title
Journal ISSN
Volume Title
Publisher
Title alternative
Mystical code of Daniil Andreyev
Мистический код Даниила Андреева
Мистический код Даниила Андреева
Abstract
Niniejsza praca jest próbą całościowego zbadania drogi twórczej Daniela Andrejewa w aspekcie mistycznym. Celem naukowych poszukiwań było określenie Andrejewa jako mistyka i umiejscowienia jego „przypadku” w tradycji mistycyzmu, jak również przeprowadzenie analizy twórczości pisarza pod względem kategorii mistycznych. W związku z tym podjęte zostały następujące kroki. Część wstępna rozprawy to próba zidentyfikowania rzeczywistych problemów w analizie spuścizny twórczej Daniela Andrejewa, będąca jednocześnie próbą metodycznego podejścia do twórczości pisarza, w oparciu o kategorię mistycznych i ezoterycznych motywów, w tym zaczerpniętych z idei Srebrnego wieku oraz światopoglądów przełomu XIX i XX wieku. Jednak przed przystąpieniem do analizy drogi twórczej Andrejewa w pierwszym rozdziale pracy poruszona została kwestia samookreślenia pisarza w kontekście mistycznym. Na podstawie badań można stwierdzić, że Andrejew w latach pięćdziesiątych XX wieku, pozycjonował siebie jako: „zwiastuna (ros. wiestnika) dnia kolejnego”, „poetę i maga” oraz „nieprzekonywalnego dualistą w sensie religijnym”. Z kolei bliscy widzieli w Andrejewie mistyka i wizjonera, bezkompromisowo podchodzącego do logiki życia XX wieku. Pisarze, pod wpływem których Adriejew zbudował swą mistyczną wizję świata, to przede wszystkim romantycy i symboliści. Mistyczna ścieżka Andrejewa została zbadana przy użyciu schematu zaproponowanego przez Evelyn Underhill, czyli porównując fakty z biografii Daniela Andrejewa i motywy biograficzne jego twórczości z drogą innych mistyków. W rezultacie, można powiedzieć, że chociaż doświadczenie Andrejewa wpisuje się w tradycję mistycyzmu, to w jego drodze istnieją pewne odchylenia od „normy”. Poznanie Absolutu u Andriejewa przebiega przez duchowe pośrednictwo wielu „nauczycieli”. Ścieżka pisarza jako mistyka pozostała niedokończona, ponieważ Andrejew koncentruje się głównie na swojej artystycznej misji, a nie na mistycznej jedności z Absolutem. Rozdział drugi jest poświęcony holistycznej analizie twórczości pisarza w kontekście motywów mistycznych i ezoterycznych, a także losu pisarza oraz czasów, w których przyszło mu tworzyć. W związku z tym drugi rozdział został podzielony na cztery podpunkty: twórczość dziecięca (lata 1914–1917); liryczne utwory, które nie weszły w skład „poetyckiego ansamblu” Bogowie rosyjscy (lata 1923–1955); fragmenty powieści Nocni podróżni (lata 1937–1947); metahistoryczna trylogia (lata 1931–1959). W tej części dysertacji analizowaliśmy problem czasoprzestrzeni w twórczym dorobku Andrejewa. Ponadto prześledzona została ewolucja andriejewoskiego świata przedstawionego, w szczególności mistyczne motywy. Także w dojrzałych pracach Andriejewa wskazane zostały: specyfika mitu solarnego, motywu labiryntu oraz transformacja duszy bohatera na drodze do poznania wyższych światów. Dzieła Andriejewa proponują nie tylko nową interpretację rosyjskiej filozofii religijnej, nauk ezoterycznych, czy kontynuują w nowy i zindywidualizowany sposób tradycje Srebrnego wieku. Są one świadectwem osobistej drogi życiowej i duchowej, misterium duszy, jaką przeszedł autor. Ponadto ukazują dramat czasów, w których te dzieła powstawały i portrety ludzi, którzy stali się ofiarami i bohaterami systemu socjalistycznego. We wnioskach można stwierdzić, że Andrejew w swojej pracy: stosuje wielowarstwowy chronotop i lustrzane odbicia, łączy dwa światy – realny z irrealnym, przeciwstawia Boskie i demoniczne, teurgicznie obrazuje miłość i piękno, szuka metod poznania swojej duszy i Anima Mundis. Jednak w trakcie analizy prac pisarza, możemy dostrzec, że dominuje w nich mitologiczny element realizacji artystycznej. Podstawą monolitu andriejewowskiego świata przedstawionego jest mit autorski. Wszechświat stworzony przeanalizowanych dzieł, całkowicie pochłania umysł autora. Andrejew jako twórca-zwiastun, a także bohater swoich dzieł, bierze aktywny udział w wydarzeniach zobrazowanego świata, w którym dla niego wszystko jest realne i uzasadnione.
This work is an attempt to examine all artistic activity of Daniel Andreyev in the mystical aspect. The aim of the research was to define Andreyev as a mystic and to locate his "case" in the tradition of mysticism as well as to analyze the work of the writer in terms of the mystical category. Therefore, in order to achieve the dissertation`s aim, the following steps have been taken. The introduction identifies the real problems in the analysis of the creative legacy of Daniel Andreyev and suggests a methodical approach to the work of the writer, based, in particular, on the mystical category and esoteric motives, including ones corresponding with the idea of the Silver age and ideas of the turn of the century XIX and XX. However, before analyzing the literary production of Andreyev in the first chapter, the issue of the writer`s self-determination in the mystical context was discussed. Basing on the research, one may claim that Andreyev in the fifties of the twentieth century, positioned himself as a 'presursor (Russian vestnik) of the next day ", "a poet and a magician” and "an unconvinced dualist in a religious sense”. On the other hand, Andreyev was seen by people close to him as a mystic and visionary with an uncompromising approach as far as the logic of life of the twentieth century is concerned. Andreyev built his mystical vision of the world primarily under the influence of Romantics and Symbolists. Mystical literature of Andreyev was examined using the scheme proposed by Evelyn Underhill by comparing the facts of the biography of Daniel Andreyev and biographical motifs of his work with other mystics` ideas. As a result, one may conclude that although the experience of Andreyev is a part of the mysticism tradition, there are some “deviations” from the "norm" in his literary work. The understanding of the Absolute by Andreyev is possible through the mediation of many spiritual "teachers". Literary work of Andreyev as a mystic remained unfinished because the author focuses mainly on his artistic mission, not on the mystical union with the Absolute. The second chapter is dedicated to a holistic analysis of the work of the writer in the context of the mystical and esoteric motifs as well as the fate of the writer and the period in which he used to create his literature. Therefore, the second chapter is divided into four subsections: childhood writing (years 1914-1917); lyrical songs, not included in the "poetic ensemble" Russian Gods (years 1923-1955); fragments of the novel Night Travelers (years 1937-1947); meta-historical trilogy (years 1931-1959). In this part of the dissertation the problem of space in the creative achievements of Andreyev was analyzed. In addition, one may trace in the dissertation the evolution of Andreyev world, particularly the mystical motifs. Also, in the mature works of Andreev one may sense the specifics of the solar myth, the theme of the maze and the transformation of the soul of the hero on the way to experience the higher worlds. Andreyev`s literary works offer not only a new interpretation of Russian religious philosophy, esoteric teachings, or continue in a new and a personalized way the traditions of the Silver age. They reflect personal and spiritual way of life and the mystery of the author`s soul. They show the drama of the times in which these works were created and portraits of people who had become victims and heroes of the socialist system. In the conclusion, one may claim that Andreev in his work: uses multilayer concepts of space and time and mirror images, combines two worlds – the real and unreal ones, opposes the divine and the demonic, shows love and beauty, is looking for methods to get to know human soul and Anima Mundis. In the analysis of his literature one may see that his works are dominated by mythological element of artistic realisation. The basis of the monolith of Andreyev`s world is author`s myth. The universe created in the works of the author completely absorbs his mind. Andreyev as the world`s creator and the hero of his works, takes an active part in the events of the world he imagined where all seems to be real and justified.
Настоящая работа представляет собой попытку целостного изучения творческого пути Даниила Андреева в мистическом аспекте. Целью нашего исследования было определение личности Андреева как мистика, а также анализ произведений писателя с точки зрения категории мистического. В связи с чем мы предприняли следующие действия. Во вступительной части диссертации мы постарались выявить актуальные проблемы в анализе творческого наследия Даниила Андреева, предложить методологический подход к произведениям писателя, основанный, в частности, на семантике категории мистического, рассмотренной Михаилом Яковлевым, а также на опыте польского и российского литературоведения в области анализа эзотерических мотивов. Так как современное литературоведение видит в Андрееве наследника идей Серебряного века и эзотерических учений рубежа XIX и XX столетий, мы постарались также проследить главные мистические мотивы, которые словно «нити» связывают писателя с мировоззрением той эпохи. Однако прежде чем приступить к анализу творческого пути Андреева, в первой главе настоящей работы мы поставили вопрос о самоопределении Андреева как мистического писателя и рассмотрели факторы, на основании которых можно судить о том, что автор Розы Мира является мистическим писателем. На основании проведенного нами исследования мы констатировали, что Андреев в пятидесятые годы ХХ века сформировал точное самоопределение. Под конец своего творческого пути он называл себя «вестником другого дня», «поэтом-магом» и «непереубедимым дуалистом, в религиозном смысле». В свою очередь, близкие воспринимали Андреева однозначно как мистика и визионера, который не шел ни на какие компромиссы с логикой жизни. Писатели, повлиявшие на мистическое миросозерцание поэта, а также вдохновляющие его творчество, это, главным образом, романтики и символисты. Мистический путь Андреева мы рассмотрели с помощью схемы, предложенной Эвелин Андерхилл. В данной части нашей работы мы сопоставили факты из биографии Даниила Андреева, а также биографические мотивы в творчестве писателя со схемой мистического пути Андерхилл. В итоге мы пришли к выводу, что опыт Андреева вписывается в традицию мистицизма. Хотя у Андреева присутствуют некоторые отступления от «нормы». Отличие андреевского «маршрута» заключается в сюжете и источнике его видений. Восхождение к Абсолюту у Андреева протекает через духовное ученичество множества посредников (например, «братьев из Синклита»). Путь писателя как мистика остался незавершенным, потому что Андреев сконцентрировался, прежде всего, на своей творческой миссии, а не на мистическом единении с Абсолютом. Вторая глава, в свою очередь, посвящена анализу произведений писателя в контексте категории мистического и эзотерических мотивов. Данный раздел содержит анализ этих тем в детском, раннем и зрелом периодах творчества Андреева. Также мы проводим в данной части нашей работы исследование пространственно-временного континуума в творческом наследии Андреева и выделяем его виды. Кроме того, мы прослеживаем эволюцию художественного универсума, в частности мистических мотивов в творчестве Андреева. Также в зрелом творчестве Андреева мы попытались представить специфику солярного мифа, а также мифологемы лабиринта и душевную трансформацию героя-искателя на пути к познанию Духа. Для нашего литературоведческого анализа мы избрали фрагменты текстов, принадлежащие к детскому литературному творчеству писателя (1914–1917 гг.). В первых произведениях Андреева мы обнаружили следующие формы хронотопа: линейный; хронотоп внутреннего мира лирического героя-поэта; трансформация времени и пространства в целом. Существенно, что во всех проанализированных нами фрагментах быт героев и события в художественном мире обуславливаются влиянием Бога. Более того, появляется мотив потусторонних явлений, которые обладают христианскими, мифологическими и фольклорными чертами. Также в детском творчестве присутствует тема противопоставления Добра и Зла, Божественного и демонического в образе церрерских богов. Здесь тоже появляется мотив путешествия как познания окружающей действительности и себя самого. Наконец, Андреев в своих первых трудах разрабатывает жанры, указывающие на категорию мистического, например, летопись, легенды и миф. Вторая часть второй главы нашей работы раскрывает творческий период Андреева с двадцатых годов по пятидесятые годы ХХ века. Здесь мы проанализировали лирические произведения поэта, не вошедшие в состав книги Русские боги (среди которых мы выделили: а) произведения, написанные до тюремного заключения; б) произведения, начатые в двадцатых и тридцатых годах, а законченные в заключении во Владимире; в) произведения, созданные в тюремном заключении. Главной метатемой этих текстов стало стремление поэта сделать из своей жизни «текст», найти философский камень искусства. В связи с чем Андреев обратился к западному средневековому духовному опыту, теме рыцарства и мистического познания. Интерпретация средневековых тем и мотивов посвящения в его творчестве обрела новые значения и символические мифологемы (Рыцарь-монах, Вечная Женственность и пр.). В последних лирических произведениях андреевское мировосприятие приняло мифологические черты и выразилось в новом мифе Вселенной, мессианстве России и мифе о собственной личности. Андреевский герой – его альтер эго было романтическим скитальцем, блуждающим духом, дьяволически расслоенной личностью, средневековым рыцарем (стремящимся к Святому Граалю), связным между мирами и, наконец, обрело образ мудреца, русского мессию и вестника. В общем, личный путь познания и «автопсихографии» стали главным мотивом лирики, не вошедшей в состав книги Русские боги. Поэтому хронотоп этих произведений следует зачислить к «платоновскому типу», представляющему путь личности, ищущей истинное познание. Также мистический хронотоп лирических сочинений Андреева включил в себя астральные мотивы и категорию вечности. В итоге в раннем творчестве Андреева появились все мистические мотивы, указанные Михаилом Яковлевым, а также оккультные темы и символы мистической инициации. Третья часть нашей второй главы включила анализ фрагментов романа Странники ночи, книги Леонида Бежина Рыцарь розы и воспоминаний друзей и близких Андреева, на основе которых мы пришли к определенным выводам. В этих текстах мы искали идейную основу, содержание и мотивы уничтоженного романа. Нам удалось установить, что в состав книги вошли такие темы, как романтический поход к природе, мессианское отношение к творчеству, привязанность к православию, мифическая мечта о построении новой культуры (в тесной связи с религиозными традициями), проблемы с женщинами, заинтересованность астрономией, историософские мысли и культура Индии. Также нами были отмечены такие мистические мотивы, как: двоемирие, стремление к духовному познанию, противопоставление Божественного и демонического, мистическое постижение явлений природы. Кроме того, в романе появилась новая проблематика: экономические вопросы страны, социальный строй, коммунистический террор, психологическое насилие. Писатель также продолжал свои поиски верного пути к духовному познанию, что отразилось в образах главных персонажей. В романе автор, с одной стороны, отошел от оккультных тенденций раннего творчества, вдохновленного идеями символистов. С другой же, Андреев обратился к учениям Штейнера. Центральным пространством романа была Москва, отражающая, как и в раннем творчестве писателя, эмоциональное состояние героев. Кроме того, столица СССР на этот раз стала зеркалом советского террора. Также в романе четко выразилась тема метаистории, которая стала позже основной в трилогии писателя Русские боги, Железная мистерия и Роза Мира. Четвертая часть второй главы нашей работы посвящена анализу метаисторической трилогии, в состав которой вошли: поэтический ансамбль Русские боги; драма Железная мистерия; метаисторический трактат Роза Мира. В данном фрагменте нашей работы мы проследили, как религиозные, оккультные, алхимические и мифические мотивы в концепции Андреева соединяются в новую систему, в центре которой стоит солярный миф с авторскими модификациями и сопряженная с ним идеология спасения. Мироздание Андреева sacrum Бог-Отец, Бог-Мать и Бог-Сын, а также profanum Противобог и его ипостаси. Кроме того, в андреевском мироздании появляется множество высших и низших богов. Следовательно, Андреев от концепции Единобожия перешел к языческим верованиям, создавая авторский утопический проект священной истории системы Шаданакара. В этой метаистории особое место занимает герой трилогии – альтер эго писателя. Метафора жизненного пути Андреева-героя протекает по этим сложным меандрам системы ветвящихся лабиринтов. Каждый раз в трилогии он протекает несколько иначе. Метаисторическая трилогия Андреева раскрывает своеобразный путь души, устремляющейся, с одной стороны, к переживанию божественного, а с другой, к познанию бытия. Произведения содержат все мистические мотивы, названные Михаилом Яковлевым, а также инициативный путь перевоплощения главного героя – альтер эго писателя. Итак, Андреев применяет в своем творчестве такие мистические мотивы, как: смещение многослойного хронотопа, двоемирие, противопоставление Божественного и демонического, теургическая любовь и красота, познание и принцип зеркальных отражений. Однако при анализе творчества писателя мы отметили, что в андреевском творчестве превышает мифологический элемент художественной реализации. Мы замечаем, что основой картины мира творческого монолита писателя становится авторский миф конструкции вселенной. Художественный миф, созданный самим писателем, полностью поглощает сознание автора. Андреев как творец-вестник и герой активно участвует в событиях представленного мира, в котором для него все реально и обосновано. Также наши исследования доказывают, что творчество Андреева отражает не только новую интерпретацию русской религиозной философии, эзотерических учений, или своеобразно продолжает традиции Серебряного века. Произведения Андреева отражают мистерию души автора, его духовное становление личности и жизненный опыт в целом. Кроме личной драмы, они еще раскрывают драму времени, которое повлияло на их создание, а также портреты людей, ставших жертвами и героями социалистического строя.
This work is an attempt to examine all artistic activity of Daniel Andreyev in the mystical aspect. The aim of the research was to define Andreyev as a mystic and to locate his "case" in the tradition of mysticism as well as to analyze the work of the writer in terms of the mystical category. Therefore, in order to achieve the dissertation`s aim, the following steps have been taken. The introduction identifies the real problems in the analysis of the creative legacy of Daniel Andreyev and suggests a methodical approach to the work of the writer, based, in particular, on the mystical category and esoteric motives, including ones corresponding with the idea of the Silver age and ideas of the turn of the century XIX and XX. However, before analyzing the literary production of Andreyev in the first chapter, the issue of the writer`s self-determination in the mystical context was discussed. Basing on the research, one may claim that Andreyev in the fifties of the twentieth century, positioned himself as a 'presursor (Russian vestnik) of the next day ", "a poet and a magician” and "an unconvinced dualist in a religious sense”. On the other hand, Andreyev was seen by people close to him as a mystic and visionary with an uncompromising approach as far as the logic of life of the twentieth century is concerned. Andreyev built his mystical vision of the world primarily under the influence of Romantics and Symbolists. Mystical literature of Andreyev was examined using the scheme proposed by Evelyn Underhill by comparing the facts of the biography of Daniel Andreyev and biographical motifs of his work with other mystics` ideas. As a result, one may conclude that although the experience of Andreyev is a part of the mysticism tradition, there are some “deviations” from the "norm" in his literary work. The understanding of the Absolute by Andreyev is possible through the mediation of many spiritual "teachers". Literary work of Andreyev as a mystic remained unfinished because the author focuses mainly on his artistic mission, not on the mystical union with the Absolute. The second chapter is dedicated to a holistic analysis of the work of the writer in the context of the mystical and esoteric motifs as well as the fate of the writer and the period in which he used to create his literature. Therefore, the second chapter is divided into four subsections: childhood writing (years 1914-1917); lyrical songs, not included in the "poetic ensemble" Russian Gods (years 1923-1955); fragments of the novel Night Travelers (years 1937-1947); meta-historical trilogy (years 1931-1959). In this part of the dissertation the problem of space in the creative achievements of Andreyev was analyzed. In addition, one may trace in the dissertation the evolution of Andreyev world, particularly the mystical motifs. Also, in the mature works of Andreev one may sense the specifics of the solar myth, the theme of the maze and the transformation of the soul of the hero on the way to experience the higher worlds. Andreyev`s literary works offer not only a new interpretation of Russian religious philosophy, esoteric teachings, or continue in a new and a personalized way the traditions of the Silver age. They reflect personal and spiritual way of life and the mystery of the author`s soul. They show the drama of the times in which these works were created and portraits of people who had become victims and heroes of the socialist system. In the conclusion, one may claim that Andreev in his work: uses multilayer concepts of space and time and mirror images, combines two worlds – the real and unreal ones, opposes the divine and the demonic, shows love and beauty, is looking for methods to get to know human soul and Anima Mundis. In the analysis of his literature one may see that his works are dominated by mythological element of artistic realisation. The basis of the monolith of Andreyev`s world is author`s myth. The universe created in the works of the author completely absorbs his mind. Andreyev as the world`s creator and the hero of his works, takes an active part in the events of the world he imagined where all seems to be real and justified.
Настоящая работа представляет собой попытку целостного изучения творческого пути Даниила Андреева в мистическом аспекте. Целью нашего исследования было определение личности Андреева как мистика, а также анализ произведений писателя с точки зрения категории мистического. В связи с чем мы предприняли следующие действия. Во вступительной части диссертации мы постарались выявить актуальные проблемы в анализе творческого наследия Даниила Андреева, предложить методологический подход к произведениям писателя, основанный, в частности, на семантике категории мистического, рассмотренной Михаилом Яковлевым, а также на опыте польского и российского литературоведения в области анализа эзотерических мотивов. Так как современное литературоведение видит в Андрееве наследника идей Серебряного века и эзотерических учений рубежа XIX и XX столетий, мы постарались также проследить главные мистические мотивы, которые словно «нити» связывают писателя с мировоззрением той эпохи. Однако прежде чем приступить к анализу творческого пути Андреева, в первой главе настоящей работы мы поставили вопрос о самоопределении Андреева как мистического писателя и рассмотрели факторы, на основании которых можно судить о том, что автор Розы Мира является мистическим писателем. На основании проведенного нами исследования мы констатировали, что Андреев в пятидесятые годы ХХ века сформировал точное самоопределение. Под конец своего творческого пути он называл себя «вестником другого дня», «поэтом-магом» и «непереубедимым дуалистом, в религиозном смысле». В свою очередь, близкие воспринимали Андреева однозначно как мистика и визионера, который не шел ни на какие компромиссы с логикой жизни. Писатели, повлиявшие на мистическое миросозерцание поэта, а также вдохновляющие его творчество, это, главным образом, романтики и символисты. Мистический путь Андреева мы рассмотрели с помощью схемы, предложенной Эвелин Андерхилл. В данной части нашей работы мы сопоставили факты из биографии Даниила Андреева, а также биографические мотивы в творчестве писателя со схемой мистического пути Андерхилл. В итоге мы пришли к выводу, что опыт Андреева вписывается в традицию мистицизма. Хотя у Андреева присутствуют некоторые отступления от «нормы». Отличие андреевского «маршрута» заключается в сюжете и источнике его видений. Восхождение к Абсолюту у Андреева протекает через духовное ученичество множества посредников (например, «братьев из Синклита»). Путь писателя как мистика остался незавершенным, потому что Андреев сконцентрировался, прежде всего, на своей творческой миссии, а не на мистическом единении с Абсолютом. Вторая глава, в свою очередь, посвящена анализу произведений писателя в контексте категории мистического и эзотерических мотивов. Данный раздел содержит анализ этих тем в детском, раннем и зрелом периодах творчества Андреева. Также мы проводим в данной части нашей работы исследование пространственно-временного континуума в творческом наследии Андреева и выделяем его виды. Кроме того, мы прослеживаем эволюцию художественного универсума, в частности мистических мотивов в творчестве Андреева. Также в зрелом творчестве Андреева мы попытались представить специфику солярного мифа, а также мифологемы лабиринта и душевную трансформацию героя-искателя на пути к познанию Духа. Для нашего литературоведческого анализа мы избрали фрагменты текстов, принадлежащие к детскому литературному творчеству писателя (1914–1917 гг.). В первых произведениях Андреева мы обнаружили следующие формы хронотопа: линейный; хронотоп внутреннего мира лирического героя-поэта; трансформация времени и пространства в целом. Существенно, что во всех проанализированных нами фрагментах быт героев и события в художественном мире обуславливаются влиянием Бога. Более того, появляется мотив потусторонних явлений, которые обладают христианскими, мифологическими и фольклорными чертами. Также в детском творчестве присутствует тема противопоставления Добра и Зла, Божественного и демонического в образе церрерских богов. Здесь тоже появляется мотив путешествия как познания окружающей действительности и себя самого. Наконец, Андреев в своих первых трудах разрабатывает жанры, указывающие на категорию мистического, например, летопись, легенды и миф. Вторая часть второй главы нашей работы раскрывает творческий период Андреева с двадцатых годов по пятидесятые годы ХХ века. Здесь мы проанализировали лирические произведения поэта, не вошедшие в состав книги Русские боги (среди которых мы выделили: а) произведения, написанные до тюремного заключения; б) произведения, начатые в двадцатых и тридцатых годах, а законченные в заключении во Владимире; в) произведения, созданные в тюремном заключении. Главной метатемой этих текстов стало стремление поэта сделать из своей жизни «текст», найти философский камень искусства. В связи с чем Андреев обратился к западному средневековому духовному опыту, теме рыцарства и мистического познания. Интерпретация средневековых тем и мотивов посвящения в его творчестве обрела новые значения и символические мифологемы (Рыцарь-монах, Вечная Женственность и пр.). В последних лирических произведениях андреевское мировосприятие приняло мифологические черты и выразилось в новом мифе Вселенной, мессианстве России и мифе о собственной личности. Андреевский герой – его альтер эго было романтическим скитальцем, блуждающим духом, дьяволически расслоенной личностью, средневековым рыцарем (стремящимся к Святому Граалю), связным между мирами и, наконец, обрело образ мудреца, русского мессию и вестника. В общем, личный путь познания и «автопсихографии» стали главным мотивом лирики, не вошедшей в состав книги Русские боги. Поэтому хронотоп этих произведений следует зачислить к «платоновскому типу», представляющему путь личности, ищущей истинное познание. Также мистический хронотоп лирических сочинений Андреева включил в себя астральные мотивы и категорию вечности. В итоге в раннем творчестве Андреева появились все мистические мотивы, указанные Михаилом Яковлевым, а также оккультные темы и символы мистической инициации. Третья часть нашей второй главы включила анализ фрагментов романа Странники ночи, книги Леонида Бежина Рыцарь розы и воспоминаний друзей и близких Андреева, на основе которых мы пришли к определенным выводам. В этих текстах мы искали идейную основу, содержание и мотивы уничтоженного романа. Нам удалось установить, что в состав книги вошли такие темы, как романтический поход к природе, мессианское отношение к творчеству, привязанность к православию, мифическая мечта о построении новой культуры (в тесной связи с религиозными традициями), проблемы с женщинами, заинтересованность астрономией, историософские мысли и культура Индии. Также нами были отмечены такие мистические мотивы, как: двоемирие, стремление к духовному познанию, противопоставление Божественного и демонического, мистическое постижение явлений природы. Кроме того, в романе появилась новая проблематика: экономические вопросы страны, социальный строй, коммунистический террор, психологическое насилие. Писатель также продолжал свои поиски верного пути к духовному познанию, что отразилось в образах главных персонажей. В романе автор, с одной стороны, отошел от оккультных тенденций раннего творчества, вдохновленного идеями символистов. С другой же, Андреев обратился к учениям Штейнера. Центральным пространством романа была Москва, отражающая, как и в раннем творчестве писателя, эмоциональное состояние героев. Кроме того, столица СССР на этот раз стала зеркалом советского террора. Также в романе четко выразилась тема метаистории, которая стала позже основной в трилогии писателя Русские боги, Железная мистерия и Роза Мира. Четвертая часть второй главы нашей работы посвящена анализу метаисторической трилогии, в состав которой вошли: поэтический ансамбль Русские боги; драма Железная мистерия; метаисторический трактат Роза Мира. В данном фрагменте нашей работы мы проследили, как религиозные, оккультные, алхимические и мифические мотивы в концепции Андреева соединяются в новую систему, в центре которой стоит солярный миф с авторскими модификациями и сопряженная с ним идеология спасения. Мироздание Андреева sacrum Бог-Отец, Бог-Мать и Бог-Сын, а также profanum Противобог и его ипостаси. Кроме того, в андреевском мироздании появляется множество высших и низших богов. Следовательно, Андреев от концепции Единобожия перешел к языческим верованиям, создавая авторский утопический проект священной истории системы Шаданакара. В этой метаистории особое место занимает герой трилогии – альтер эго писателя. Метафора жизненного пути Андреева-героя протекает по этим сложным меандрам системы ветвящихся лабиринтов. Каждый раз в трилогии он протекает несколько иначе. Метаисторическая трилогия Андреева раскрывает своеобразный путь души, устремляющейся, с одной стороны, к переживанию божественного, а с другой, к познанию бытия. Произведения содержат все мистические мотивы, названные Михаилом Яковлевым, а также инициативный путь перевоплощения главного героя – альтер эго писателя. Итак, Андреев применяет в своем творчестве такие мистические мотивы, как: смещение многослойного хронотопа, двоемирие, противопоставление Божественного и демонического, теургическая любовь и красота, познание и принцип зеркальных отражений. Однако при анализе творчества писателя мы отметили, что в андреевском творчестве превышает мифологический элемент художественной реализации. Мы замечаем, что основой картины мира творческого монолита писателя становится авторский миф конструкции вселенной. Художественный миф, созданный самим писателем, полностью поглощает сознание автора. Андреев как творец-вестник и герой активно участвует в событиях представленного мира, в котором для него все реально и обосновано. Также наши исследования доказывают, что творчество Андреева отражает не только новую интерпретацию русской религиозной философии, эзотерических учений, или своеобразно продолжает традиции Серебряного века. Произведения Андреева отражают мистерию души автора, его духовное становление личности и жизненный опыт в целом. Кроме личной драмы, они еще раскрывают драму времени, которое повлияло на их создание, а также портреты людей, ставших жертвами и героями социалистического строя.
Description
Wydział Neofilologii
Sponsor
Keywords
mistyczny, mystical, kатегория мистического, chronotop, сhronotope, хронотоп, Daniel Adriejew, Daniil Andreyev, Даниил Андреев, metahistoria, metahistory, метаистория